Книга только для ознакомления
.
Хоробрых не участвовал в разговоре, но тревожно прислушивался. Снаружи
доносились странные звуки. Казалось, туркмены снимают кибитки.
Потом Хоробрых говорил о туннелях и сравнивал их с самыми невинными
колодцами в горах. Он взывал к прославленной храбрости туркмен, долго
рассказывал, как из сульфата будут делать великолепный прозрачный камень -
стекло - и муку для удобрения хлопковых полей.
Туркмен Тайбазар встал первым:
- Я пойду. Давай железную палку.
Вторым встал казах Ныязов.
- А заклинание? - вскричал Бекмет разочарованно.
Чтобы успокоить его, Хоробрых прочел несколько строк первых пришедших
ему на память стихов:
- Скажи - ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?..
Старики погладили бороды и закивали бараньими шапками.
Хоробрых вышел и длинно выругался. Бариль считала, что Хоробрых
перегнул палку и поступает как сумасшедший. Хоробрых пожал плечами:
- Пустое! Почему вы охраняете старых дураков от невинных насмешек?
Эти азиатские методы действий вызывали у Бариль раздражение, но вскоре
она перестала негодовать: у подножия горы глухо застучали ломы.
- Мы раздавим пустыню, как фалангу, - промолвил Хоробрых и пошел к
горе.
Начинался август. Он пылал невыносимым пожаром. Жара низвергалась
сверху белыми, как соль, широкими реками. Пыль залепляла поры па коже
|
