Книга только для ознакомления
.
– Что за ним числится?
– Давний, давний роман. Виктор больше стремился к известности, чем к вниманию.
– В его глазах еще виден тот роман.
– Знаю, но он раздувает это. Ты не ревнуешь?
– Нет, горжусь. Горжусь, что ты меня любишь. Он понимает, что потерял. По его лицу видно.
– Интересно. Он всегда так хладнокровен. Мы пытались, но он из тех, кто думает, что не заслуживает любви.
– Не очень-то приятно думать, что ты была с кем-то еще.
– Вот наш багаж. Мне тоже неприятно думать, что ты был женат.
– Ревнуешь?
– Размышляю.
Фрау Нут жила внизу. Ее квартира напоминала хижину Хайди в Альпах. Кругом стояла Ваиет[32 - Крестьянская (нем.)] мебель, на стенах висели оленьи рога и скверные горные пейзажи вместе с сотнями пожелтевших фотографий ее умершего мужа Лео, тридцать лет проработавшего кондуктором на венском трамвае. У нее была милая дурная привычка печь совершенно несъедобные кексы и пичкать ими первую попавшуюся жертву, которой слишком часто оказывался я благодаря своему соседству. Фрау Нут была поклонницей Орландо и с радостью брала его под свою опеку, когда мне приходилось уезжать из города. Она открыла дверь, держа его на руках.
– Марис и Уокер, вы вернулись! Поздоровайся, Орландо
|
