Книга только для ознакомления
. Здесь никто не любит меня, a St.-Jerome поклялся в
моей погибели. Он или я должны оставить твой дом, потому что я
не отвечаю за себя, я до такой степени ненавижу этого
человека, что готов на все. Я убью его", - так и сказать:
"Папа! я убью его". Папа станет просить меня, но я махну
рукой, скажу ему: "Нет, мой друг, мой благодетель, мы не можем
жить вместе, а отпусти меня", - и я обниму его и скажу ему,
почему-то по-французски: "Oh mon pere, oh mon bienfaiteur,
donne moi pour la derniere fois ta benediction et gue la
volonte de dieu soit faite!" *). И я, сидя на сундуке в темном
чулане, плачу навзрыд при этой мысли. Но вдруг я вспоминаю
постыдное наказание, ожидающее меня, действительность
представляется мне в настоящем свете, и мечты мгновенно
разлетаются.
---------
*) О мой отец, о мой благодетель, дай мне в последний раз
свое благословение, и да свершится воля божия! (фр.)
То я воображаю себя уже на свободе, вне нашего дома. Я
поступаю в гусары и иду на войну. Со всех сторон на меня
несутся враги, я размахиваюсь саблей и убиваю одного, другой
взмах - убиваю другого, третьего. Наконец, в изнурении от ран
и усталости, я падаю на землю и кричу: "Победа!" Генерал
подъезжает ко мне и спрашивает: "Где он - наш спаситель?" Ему
указывают на меня, он бросается мне на шею и с радостными
слезами кричит: "Победа!" Я выздоравливаю и, с подвязанной
черным платком рукою, гуляю по Тверскому бульвару
|
