Книга только для ознакомления
.
Размеры неприятности оказались гораздо значительнее, чем я мог
предположить из слов гордой Олеси. Вчера вечером в избушку на курьих
ножках заезжал местный урядник.
- Сначала-то он честь честью сел и водки потребовал, - говорила
Мануйлиха, - а потом и пошел и пошел. "Выбирайся, говорит, из хаты в
двадцать четыре часа со всеми своими потрохами. Если, говорит, я в
следующий раз приеду и застану тебя здесь, так и знай, не миновать тебе
этапного порядка. При двух, говорит, солдатах отправлю тебя, анафему, на
родину". А моя родина, батюшка, далекая, город Амченск... У меня там
теперь и души знакомой нет, да и пачпорта наши просрочены-распросрочены,
да еще к тому неисправные. Ах ты, господи, несчастье мое!
- Почему же он раньше позволял тебе жить, а только теперь надумался? -
спросил я.
- Да вот поди ж ты... Брехал он что-то такое, да я, признаться, не
поняла. Видишь, какое дело: хибарка эта, вот в которой мы живем, не наша,
а помещичья. Ведь мы раньше с Олесей на селе жили, а потом...
- Знаю, знаю, бабушка, слышал об этом... Мужики на тебя рассердились...
- Ну вот это самое. Я тогда у старого помещика, господина Абросимова,
эту халупу выпросила. Ну, а теперь будто бы купил лес новый помещик и
будто бы хочет он какие-то болота, что ли, сушить. Только чего ж я-то им
помешала?
- Бабушка, а может быть, все это вранье одно? - заметил я
|
