Книга только для ознакомления
. Наутро с Коляшей долго ломали голову - как быть с
деньгами-то? Решили собрать народ и сказали, так, мол, и так: не брал, не
просил - и раздали каждому его долю. Деньги-то взять взяли, но не радуются,
не расходятся. Говорят мне: что же ты, старый козел, хорошему человеку в
дорогу хоть сотни три-четыре в карман не засунул, отдыхать человек, мол, на
море поехал. Короче, работали в тот день кое-как, а к вечеру собрались, про
вас говорили, - наверное, там на море, вам икалось... И тут один смурной -
мы от него никогда путевой мысли не слышали, Петька Морозов, кафельщик - и
говорит: а что, братцы, если мы ему ремонт на хате сделаем, честь по чести?
О том, что я двери собирался сменить у вас, он слышал. И добавляет с
сожалением: чую, мол, долго он у нас не задержится, не дадут, так хоть
память ему о нас останется, о работе своей в РСУ. На том и порешили. И
работа-то шла, Гияз Нуриевич, как по маслу, весело, легко, от души делалась,
а вы говорите - рассчитаюсь, от всего сердца ребята старались. А уж магарыч
с вас, конечно, причитается, уж этот должок не снимается с вас.
Федот Карпыч от волнения снял свой легендарный картуз, который,
говорят, еще до войны сшил на заказ, и вытер огромным платком вспотевшую
лысину,- наверное, никогда в своей жизни он так долго не говорил.
Гияз сидел ошеломленный, потерянный - ему и впрямь стало нехорошо,
стыдно перед пожилым человеком, словно все это он затеял
|
