Книга только для ознакомления
. Я и рублюсь незавидно: от
человека остаются куски мельче круп, из которых варят кашу.
-- Я готов, -- сказал пан Данило, бойко перекрестивши
воздух саблею, как будто знал, на что ее выточил.
-- Данило! -- закричала громко Катерина, ухвативши его за
руку и повиснув на ней. -- Вспомни, безумный, погляди, на кого
ты подымаешь руку! Батько, твои волосы белы, как снег, а ты
разгорелся, как неразумный хлопец!
-- Жена! -- крикнул грозно пан Данило, -- ты знаешь, я не
люблю этого. Ведай свое бабье дело!
Сабли страшно звукнули; железо рубило железо, и искрами,
будто пылью, обсыпали себя козаки. С плачем ушла Катерина в
особую светлицу, кинулась в постель и закрыла уши, чтобы не
слышать сабельных ударов. Но не так худо бились козаки, чтобы
можно было заглушить их удары. Сердце ее хотело разорваться на
части. По всему ее телу слыхала она, как проходили звуки: тук,
тук. "Нет, не вытерплю, не вытерплю... Может, уже алая кровь
бьет ключом из белого тела. Может, теперь изнемогает мой милый;
а я лежу здесь!" И вся бледная, едва переводя дух, вошла в
хату.
Ровно и страшно бились казаки. Ни тот, ни другой не
одолевает. Вот наступает Катеринин отец -- подается пан Данило.
Наступает пан Данило -- подается суровый отец, и опять наравне.
Кипят. Размахнулись... ух! сабли звенят... и, гремя, отлетели в
сторону клинки
|
