Книга только для ознакомления
.
Именно этим вечером я увидел первые раны, которые сам себе нанес Воан.
На бензоколонке на Западном проспекте он нарочно зажал руку в двери машины,
повторяя раны на руке молодой женщины-портье, пострадавшей от сильного
бокового удара на стоянке своей гостиницы. Он еще раз захлопнул дверь,
углубляя ранки на суставах. Снова начали открываться шрамы на его коленях,
зажившие больше года назад. На потертой ткани джинсов проступили кровавые
точки. Красные следы появились на защелке "бардачка", на нижнем ребре
радиоприемника и на черном пластике двери. Воан подзадоривал меня, чтобы я
ехал быстрее, чем позволяли улицы вокруг аэропорта. Когда мне приходилось
резко тормозить на перекрестках, он нарочно позволял своему телу скользить
вперед, навстречу удару о приборную панель. Кровь, капая на сиденье,
смешивалась с высохшей спермой, темными точками отмечала мои руки, вертящие
руль. Его лицо было бледнее, чем когда бы то ни было, как неспокойный зверь
он метался по кабине в нервных бессильных припадках.
Эта перевозбужденность напомнила мне, как я сам за несколько лет до
этого долго оправлялся от кислотного путешествия, когда в течение нескольких
месяцев после него у меня было ощущение, что в мозгу в какой-то момент
открылась адская дыра, что в какой-то ужасающей катастрофе обнажилась вся
нежная ткань мозга.
Моя последняя встреча с Воаном -- кульминация долгой карательной
экспедиции в мою нервную систему -- состоялась неделю спустя, в холле под
крышей Океанического терминала
|
