Книга только для ознакомления
. Или - в камере. Или -
глубоко под землей. Здесь обычно существовали некоторые разночтения. Но
участники всех событий были согласны между собой в одном: слишком тесно, и
- приближается нечто чудовищное. Очень мало кому удавалось преодолеть этот
страх. Выбегали на улицу, падали, расшибались. Было пять или шесть
достоверных случаев, когда выбросились из окна. В общем - паника, массовый
приступ клаустрофобии.
Правда, значимость данных из сводки была относительно невелика. Их,
конечно, еще было надо сопоставлять и анализировать. Мы упорно работали с
ними всю первую половину дня. И всю первую половину дня я настойчиво
наблюдал за Лелей Морошиной. Неужели она в самом деле нас продает? Я пока
не осмелился кому-либо передать слова Лени Курица. Кстати, вовсе не
потому, что я не верил ему. Я как раз ему верил, но - были мучительные
сомнения. Этак, знаете, можно любого - за шиворот и обвинить. Да и Леля
Морошина вела себя очень естественно. Без смущения и без каких-либо явных
притворств. И ничуть не походила на тайного осведомителя. В общем, здесь я
пока еще ничего не решил.
А в обед меня неожиданно вызвали в отдел кадров. Кадровик наш, Степан
Степаныч, одернул зеленый френч:
- Тут с тобой хотят побеседовать... м-м-м... два товарища...
- Какие еще товарищи? - удивился я.
Но Степан Степаныч значительно пожевал губами и поскреб длинным
ногтем щепотку усов:
- Отнесись, пожалуйста
|
