Книга только для ознакомления
.
Анпилогов поднялся и медленно скрипнул зубами.
- Я исчезаю, с меня хватит, - побуревшим сдавленным голосом сказал
он. - Зубри текст, Александр. Шестого ты обязан петь, как соловей.
- Соловей из меня - хреновый, - ответил Игнациус. - И к тому же до
шестого еще надо дожить.
Тогда Анпилогов неприятно сощурился.
- Тебя что-нибудь беспокоит? - спросил он.
- Да все то же, - вяло ответил Игнациус.
- Грун?
- Конечно. Мне кажется, мы торопимся.
Анпилогов нагнулся и обеими руками взял его за кончики воротника:
- Никакого Груна не существует. Он умер. Не было, нет и не будет уже
никогда. Даже имени его не осталось. Я советую: выбрось все это из головы.
Потому что крысятник уже давно шебуршится. Ты же знаешь, какой у них
разработанный нюх. Если кто-нибудь где-нибудь вымолвит хоть полслова... В
общем, все это может мгновенно обрушиться, Александр!..
Он - дышал и буравил прищуренными глазами.
- Порвешь рубашку, - мрачно сказал Игнациус.
В комнате стоял цветной полумрак. Одинокая ленивая пара танцевала
посередине гостиной - изгибаясь и донельзя прильнув друг к другу. Было
видно, что - Эмма и кто-то еще. Багровела, спускаясь до пола, суставчатая
бегония. Низенький, скучный, насупленный Рома Эритрин, прислонившись к
книжному стеллажу, равнодушно обкусывал бутерброд с серой семгой. Борода
его двигалась вверх и вниз
|
