Книга только для ознакомления
. Почти вслед за нами тихими шагами вошел
Гриша. В одной руке он держал свой посох, в другой - сальную
свечу в медном подсвечнике. Мы не переводили дыхания.
- Господи Иисусе Христе! Мати пресвятая богородица! Отцу и
сыну и святому духу... - вдыхая в себя воздух, твердил он, с
различными интонациями и сокращениями, свойственными только
тем, которые часто повторяют эти слова.
С молитвой поставив свой посох в угол и осмотрев постель,
он стал раздеваться. Распоясав свой старенький черный кушак,
он медленно снял изорванный нанковый зипун, тщательно сложил
его и повесил на спинку стула. Лицо его теперь не выражало,
как обыкновенно, торопливости и тупоумия; напротив, он был
спокоен, задумчив и даже величав. Движения его были медленны и
обдуманны.
Оставшись в одном белье, он тихо опустился на кровать,
окрестил ее со всех сторон и, как видно было, с усилием -
потому что он поморщился - поправил под рубашкой вериги.
Посидев немного и заботливо осмотрев прорванное в некоторых
местах белье, он встал, с молитвой поднял свечу в уровень с
кивотом, в котором стояло несколько образов, перекрестился на
них и перевернул свечу огнем вниз. Она с треском потухла.
В окна, обращенные на лес, ударяла почти полная луна.
Длинная белая фигура юродивого с одной стороны была освещена
бледными, серебристыми лучами месяца, с другой - черной тенью;
вместе с тенями от рам падала на пол, стены и доставала до
потолка
|
