Книга только для ознакомления
. Пустяки! Идем, кто хочет.
Мы взяли извозчиков, посадили с собой солдата и поехали. Дежурный
унтер-офицер уже не хотел нас пускать в казарму, но Зухин как-то уговорил
его, и тот же самый солдат, который приходил с запиской, провел нас в
большую, почти темную, слабо освещенную несколькими ночниками комнату, в
которой с обеих сторон на нарах, с бритыми лбами, сидели и лежали рекруты
в серых шинелях. Вступив в казарму, меня поразил особенный тяжелый запах,
звук храпения нескольких сотен людей, и, проходя за нашим проводником и
Зухиным, который твердыми шагами шел впереди всех между нарами, я с
трепетом вглядывался в положение каждого рекрута и к каждому прикладывал
оставшуюся в моем воспоминании сбитую жилистую фигуру Семенова с длинными
всклокоченными, почти седыми волосами, белыми зубами и мрачными блестящими
глазами. В самом крайнем углу казармы у последнего глиняного горшочка,
налитого черным маслом, в котором дымно, свесившись, коптился нагоревший
фитиль, Зухин ускорил шаг и вдруг остановился.
- Здорово, Семенов, - сказал он одному рекруту с таким же бритым лбом,
как и другие, который в толстом солдатском белье и в серой шинели
внакидку, сидел с ногами на нарах и, разговаривая с другим рекрутом, ел
что-то
|
