Книга только для ознакомления
. А я
через шикарные линзы окон смотрела на нежно-зеленое поле, ребристый серый
раструб трибуны напротив, похожей сейчас в своей пустоскамеечной оголенности
на вздыбившуюся стиральную доску. Во втором ярусе сидел на лавке какой=то
человек, и я сразу поняла, что это Ларионов. Он был совершенно один на
огромном ступенчатом скате трибуны, и пустые ряды вокруг него закручивались
стоячим бетонным водоворотом, и в этой бездонной мертвой воронке он казался
мне сейчас затерявшейся бессильной крупинкой жизни. И впервые мне стало его
по-настоящему, от сердца, жалко.
А Чагин, закрыв на миг широкой ладонью микрофон сказал любезно:
- Вы, Ирина Сергеевна, устраивайтесь поудобнее...
Остолбенело смотрела я на него. Оперативность и информированность у них
- позавидуешь! Что ж делать, надо с восторгом и некоторым оцепенением
взирать на таких людей! Тем более что посмотреть было на что.
В интерьере из финской темной мебели, в окружении бесчисленных
вымпелов, кубков, штандартов, призов, каких-то флажков, тесно унизанных
значками и медальками, у телевизора "Шарп", рядом с холодильником "Филлипс",
под вентилятором "Мицубиси" сидел красавец.
Несколько пухловатый. Набивной-надувной красавец, весь из себя
благоухающе- прекрасный, на которого, непереносимо хотелось наклеить
этикетку "Ив Карденович Сен-Лоран". Я поражалась беззаветной храбрости
Ларионова, который решился такое трогать руками
|
