Книга только для ознакомления
. Всасывающая пустота под ложечкой, и
сердечный ритм - как рваная перфорация.
Глупость, конечно, но главный меня напугал. Я знала, что, если он
захочет, вышибить ему меня со службы ничего не стоит, не такой уж я
незаменимый работник редакции. А работой своей - какая там она ни пустяковая
- я очень дорожила. А теперь, когда Витечка ушел от нас преодолевать с Гейл
Шиихи свой кризис, моя микроскопическая журналистика - единственный источник
кормежки для нас всех.
Я стыдилась своего страха, а пыталась уговорить себя, что стыжусь за
поведение главного. Так было морально легче, и ненависть к своей физиологии,
не подчиняющейся соображениям о собственном достоинстве, становилась меньше.
Страх и стыд можно уговорить, как разбаловавшегося ребенка.
И поэтому решила позвонить Чагину. Скажу, чтобы они угомонились, а я
по-хорошему постараюсь уговорить Ларионова. Кончать надо это дело. Иначе они
походя оторвут приличному мужику голову. А если я буду и дальше путаться у
них под ногами - отшвырнут пинком. Или наступят.
Когда следователь Бурмистров еще не понял, что я пришла защищать
Ларионова, он широко раскладывал на столе бумаги из папки, и на милицейском
протоколе опроса Чагина я рассмотрела телефон. Их там было два номера, но
один был прикрыт верхним листом. А второй я разглядела хорошо. Неизвестно
только, служебный или домашний?
А, неважно! Или сейчас, или вечером, или завтра я застану его по этому
номеру и постараюсь прекратить эту историю
|
