Книга только для ознакомления
. Тридцать восемь и две десятых. Он
болен.
- Ухожу, - пообещал Игнациус.
Марьяна испарилась. Только воздух закрутился на месте, где она стояла
секунду назад. А из этого вихря неторопливо выплыл Созоев и положил перед
Игнациусом знакомую пухлую папку, перевязанную тесемками.
- Здесь ваши материалы, Александр. Я их не читал. И, по-видимому,
читать не буду. Так что можете забрать их с собой. - Ему было трудно
разговаривать, он словно одеревенел. Со стен пялились многочисленные
фотографии: Созоев и Калманов, Созоев и Шредер, Созоев и Ламеннэ. - У меня
нет к вам никаких претензий, Саша. Вопрос уже решен. Если шестого все
пройдет нормально, то защита будет назначена в течение месяца. Я подпишу
необходимые бумаги и выступлю, как положено. Но читать _э_т_о_ я не желаю.
По-прежнему стоя, он передвинул папку Игнациусу, и Игнациус, также
поднявшись, безжизненно принял ее:
- Хорошо.
- Но имейте в виду, что Бубаев, наверное, выступит против.
- Вы так думаете... - начал Игнациус.
- Бубаев будет против, - пустовато глядя поверх его головы, повторил
Созоев. - И Рогощук будет против. Это тоже имейте в виду.
- Но почему, почему? - спросил Игнациус очень глупо и растерянно.
Созоев пожал плечами.
- Не надо совершать поступки, запрет на которые накладываешь ты сам.
Это - совесть... Александр, объясните мне честно: зачем вам степень?
На короткой шее его вдруг прорезались ниточки жил
|
