Книга только для ознакомления
. Так нет!
Вот я, Георг Кленк, из глубины своего одиночества завтра явлю вам
черное и заставлю вас дрогнуть.
Я заст...
А впрочем, уж так ли мне это нужно?
Разве я трудился затем, чтобы произвести на них впечатление? Хоть даже
ужасное?
Я вдруг почувствовал себя опустошенным. Вот он и прошел, лучший вечер в
моей жизни.
Долго-долго я сидел на постели, нахмурив брови и ссутулившись.
Потом я встряхнулся. Послезавтра будет открыта галерея. Я пойду к
Валантену. Он тоже был одинок, как я, но его прекрасное, светлое лицо
выражает надежду.
Последний вопрос я ему задам: почему он надеется?
Я войду в картину, в средневековый Париж, и мы будем говорить.
11
Валантен продан. Вот на что, оказывается, намекал Бледный.
Ну и все!
Я пришел в галерею Пфюля, и пятый зал был закрыт. Сердце у меня сразу
заныло, я вернулся к швейцару. Так оно и было. Сверкающий американский
автомобиль недаром стоял у особняка. Какой-то миллионер, может быть, тот
самый "шеф", которому должен был докладывать Цейтблом, купил у молодого
Пфюля пять подлинников. Он взял "Наивность девственницы" Босколи,
"Деревья" Ван Гога, "Портрет мужчины" Ткадлика, "Август" Макса Швабинского
и "Музыку" Валантена. Теперь галерея обезглавлена. Ее почти что и нет. А
между тем это была единственная галерея в нашем городе.
Я вышел из особняка и прислонился к стене
|
