Книга только для ознакомления
.
Я уважал Дубкова, как только может уважать шестнадцатилетний мальчик
двадцатисемилетного адъютанта, про которого все большие говорят, что он
чрезвычайно порядочный молодой человек, который отлично танцует, говорит
по-французски и который, в душе презирая мою молодость, видимо старается
скрывать это.
Несмотря на все мое уважение, во все время нашего с ним знакомства,
мне, бог знает отчего, бывало тяжело и неловко смотреть ему в глаза. А я
заметил после, что мне бывает неловко смотреть в глаза трем родам людей -
тем, которые гораздо хуже меня, тем, которые гораздо лучше меня, и тем, с
которыми мы не решаемся сказать друг другу вещь, которую оба знаем. Может
быть, Дубков был и лучше, может быть, и хуже меня, но наверное уже было
то, что он очень часто лгал, не признаваясь в этом, что я заметил в нем
эту слабость и, разумеется, не решался ему говорить о ней.
- Сыграем еще одного короля, - сказал Володя, подергивая плечом, как
папа, и тасуя карты.
- Вот пристает! - сказал Дубков. - После доиграем. Ну, а впрочем,
одного - давай.
В то время как они играли, я наблюдал их руки. У Володи была большая
красивая рука; отдел большого пальца и выгиб остальных, когда он держал
карты, были так похожи на руку папа, что мне даже одно время казалось, что
Володя нарочно так держит руки, чтоб быть похожим на большого; но,
взглянув на его лицо, сейчас видно было, что он ни о чем не думает, кроме
игры
|
