Книга только для ознакомления
.
Когда Мопассан умер, матросы прислали в редакцию одной из парижских газет
короткое и неумелое письмо, полное большого человеческого горя. Может быть,
только двое этих простых людей и знали, вопреки общему ложному мнению о
Мопассане, что у их хозяина было гордое и стыдливое сердце.
Что они могли сделать в память Мопассана? Только стараться изо всех сил,
чтобы его любимая яхта не попала в чужие, равнодушные руки.
И матросы старались. Они оттягивали ее продажу сколько могли. А они были
бедные люди, и один - только бог знает, как это было им трудно.
Они обращались к друзьям Мопассана, к писателям Франции, но тщетно. Так
яхта и перешла к богачу и бездельнику графу Бартелеми.
Когда Бернар умирал, он сказал окружающим:
- Думаю, что я был неплохой моряк.
Нельзя с большой простотой выразить мысль о благородстве прожитой жизни.
К сожалению, очень немногие могут с полным правом сказать о себе такие
слова.
Эти слова - завещание, которое устами своего матроса оставил нам
Мопассан.
Он прошел поразительно быстрый писательский путь. "Я вошел в литературную
жизнь, как метеор, - говорил он, - и выйду из нее, как молния".
Беспощадный наблюдатель человеческой скверны, анатом, называвший жизнь
"клиникой для писателей", незадолго до своего конца он потянулся к чистоте,
к прославлению любви-страдания и любви-радости.
Даже в последние часы, когда ему казалось, что его мозг изъеден какой-то
ядовитой солью, он с отчаянием думал о том, сколько сердечности он отшвырнул
от себя в своей торопливой и утомительной жизни
|
