Книга только для ознакомления
.
Так примерно хотелось сказать Гиязу сестрам своим о себе, но ведь не
спрашивали по-людски, а все какие-то каверзные, недобрые вопросы, намеки,
укольчики... и все с подтекстом, понимай, как хочешь. А мать чует подвох в
словах дочерей, которым она, увы, уже не указчик, мечется и разрывается
между дочерьми, с которыми старость доживать, и сыном, которого случайно, а
может, и неслучайно занесло в отчий дом.
Вот если бы жив был отец! Как поздно мы произносим столь
сакраментальную фразу! Лишь когда осознаем, что никому и никуда не убежать,
а от себя тем более.
Так, задумавшись, он долго стоял во дворе рядом с машиной, которую
почему-то не поставили на ночь в гараж. И вдруг Фарида, наблюдавшая за ним с
открытой террасы, сказала, обращаясь к нему, но так, что слышно было в доме:
- Не можешь, дорогой братец, машиной налюбоваться? Прав Федя:
красавица, милее родни любой. А для сердца мужского - магнит многотонный, не
одного тебя притягивает, так что любуйся, не таись, долго сдерживался...
Гияз стоял рядом с "Волгой", но машины не видел, мысли были о другом, о
себе. И оттого он сначала не понял, о чем это сестра, но вдруг взгляд его
уперся в сияющий никелем бампер, и он словно очнулся.
Цепь вчерашних сестринских недомолвок замкнулась. Он понял их
беспокойство и суету: решили, что он приехал делить отцовское наследство и
что машина, конечно, достанется ему
|
