Книга только для ознакомления
.
Купер договорился до того, что нужно один из старых русских городов,
вроде Углича, сделать показательным по старине: засеять его улицы ромашкой и
болиголовом, заселить бывшими просвирнями, владеющими, по свидетельству
Пушкина, чистейшим московским языком.
Болтовня прекратилась только в Макате. Ураган поднимался белыми
языками. Пробивая пелену пыли, шагал караван верблюдов с водой из Доссора.
Доставка воды в Макат обходится каждый год в пятьсот тысяч рублей.
Над мелким озером торчал низкорослый лес черных вышек. Серый зной
прожигал до костей. Глубокие насосы выбрасывали толчками из скважин пенистую
нефть. Здесь кончалась нефтяная река или нефтяное море, истоки которого
открыл Прокофьев.
Из Маката мы проехали в Доссор, а оттуда вернулись в Гурьев в моторном
вагоне по узкоколейке.
Розоватый дым курился над пустыней. На разъездах вокруг вагона стояла
тишина. Изредка слышалось слабое посвистывание сусликов.
Ночь упала внезапно и накрыла пустыню громадной звездной шапкой.
Впереди вагона лилась река дымного электрического огня. Запахом полыни
и свежестью ночи сквозило в широкие окна. Я сказал Куперу:
- Вы говорили о своеобразии Востока. Что может быть своеобразнее этого
моторного вагона в ночной пустыне!
- Я вас понимаю, - многозначительно ответил Купер. - У вас начинается
то же заболевание, что и у Давыдова
|
