Книга только для ознакомления
.
- Вот тебе! вот тебе!.. Бросим его, коли он шуток не
понимает... Пойдемте вниз, - сказал Сережа, неестественно
засмеявшись.
Я с участием посмотрел на бедняжку, который, лежа на полу и
спрятав лицо в лексиконах, плакал так, что, казалось, еще
немного, и он умрет от конвульсий, которые дергали все его
тело.
- Э, Сергей! - сказал я ему, - зачем ты это сделал?
- Вот хорошо!.. я не заплакал, небось, сегодня, как разбил
себе ногу почти до кости.
"Да, это правда, - подумал я. - Иленька больше ничего, как
плакса, а вот Сережа - так это молодец... что это за
молодец!.."
Я не сообразил того, что бедняжка плакал, верно, не столько
от физической боли, сколько от той мысли, что пять мальчиков,
которые, может быть, нравились ему, без всякой причины, все
согласились ненавидеть и гнать его.
Я решительно не могу объяснить себе жестокости своего
поступка. Как я не подошел к нему, не защитил и не утешил его?
Куда девалось чувство сострадания, заставлявшее меня, бывало,
плакать навзрыд при виде выброшенного из гнезда галчонка или
щенка, которого несут, чтобы кинуть за забор, или курицы,
которую несет поваренок для супа?
Неужели это прекрасное чувство было заглушено во мне
любовью к Сереже и желанием казаться перед ним таким же
молодцом, как и он сам? Незавидные же были эти любовь и
желание казаться молодцом! Они произвели единственные темные
пятна на страницах моих детских воспоминаний
|
