Книга только для ознакомления
.
Кажущееся спокойствие тогдашней одесской жизни объяснялось еще и тем,
что зима 1920 года и весь 1921 год был в Одессе временем блокады. Море
месяцами лежало, как мертвый плат, без единого пароходного дыма.
От Советского севера Одесса была отрезана разрушенными железными
дорогами, налетами всяческих банд, "дикими территориями", где не было
никакой власти, взорванными мостами.
Это и вызывало ту некоторую обособленность одесской жизни, какую нельзя
было не заметить даже при самом беглом знакомстве с революционными событиями
на нашем юго-западе.
Я часто просыпался на профессорской тахте и слушал ночь. С некоторых
пор это стало любимым моим занятием.
Ночь наливалась тишиной. Я долго вслушивался в эту грядущую тишину и
улавливал иногда далекий звук пушечного выстрела. Это французская канонерка
"Ля Скарп" обстреливала каждую ночь Очаков.
Веская тишина и перекаты пушечного гула означали блокаду.
До сих пор я только читал это слово в исторических книгах или в старых,
как зеленоватый налет на бронзе, морских романах. Но все же я довольно ясно
представлял себе блокаду.
Что это было? Пустое море, где зловеще проносились быстрые сторожевые
суда, бессмысленный орудийный огонь с моря по окраинным огородам, погасшие
маяки, взорванный у входа в порт транспорт, стеньги его мачт над водой,
далекий луч прожектора рядом с мерцанием Млечного Пути и легкость во всем
теле от недоедания
|
