Книга только для ознакомления
.
- Виноват, господин капитан, - деревянным голосом ответил Ромашов.
- От, извольте, - виноват!.. Все спите. Во сне шубы не сошьешь. Прошу
господ офицеров идти к своим взводам.
Вся рота была по частям разбросана по плацу. Делали повзводно утреннюю
гимнастику. Солдаты стояли шеренгами, на шаг расстояния друг от друга, с
расстегнутыми, для облегчения движений, мундирами. Расторопный
унтер-офицер Бобылев из полуроты Ромашова, почтительно косясь на
подходящего офицера, командовал зычным голосом, вытягивая вперед нижнюю
челюсть и делая косые глаза:
- Подымание на носки и плавное приседание. Рук-и-и... на бедр!
И потом затянул, нараспев, низким голосом:
- Начина-а-ай!
- Ра-аз! - запели в унисон солдаты и медленно присели на корточки, а
Бобылев, тоже сидя на корточках, обводил шеренгу строгим молодцеватым
взглядом.
А рядом маленький вертлявый ефрейтор Сероштан выкрикивал тонким, резким
и срывающимся, как у молодого петушка, голосом:
- Выпад с левой и правой ноги, с выбрасываньем соответствующей руки. -
Товсь! Начинай. Ать-два, ать-два! - И десять молодых здоровых голосов
кричали отрывисто и старательно: - Гау, гау, гау, гау!
- Стой! - выкрикнул пронзительно Сероштан. - Ла-апшин! Ты там что так
семетрично дурака валяешь! Суешь кулаками, точно рязанская баба уфатом:
хоу, хоу!
|
