Книга только для ознакомления
. В воздухе пахло молодыми листочками тополей, которые двумя рядами
росли вдоль шоссе. Веткин опять подошел к Ромашову.
- Плюньте, Юрий Алексеевич, - сказал он Ромашову, беря его под руку. -
Стоит ли? Вот кончим учение, пойдем в собрание, тяпнем по рюмке, и все
пройдет. А?
- Скучно мне, милый Павел Павлыч, - тоскливо произнес Ромашов.
- Что говорить, невесело, - сказал Веткин. - Но как же иначе? Надо же
людей учить делу. А вдруг война?
- Разве что война, - уныло согласился Ромашов. - А зачем война? Может
быть, все это какая-то общая ошибка, какое-то всемирное заблуждение,
помешательство? Разве естественно убивать?
- Э-э, развели философию. Какого черта! А если на нас вдруг нападут
немцы? Кто будет Россию защищать?
- Я ведь ничего не знаю и не говорю, Павел Павлыч, - жалобно и кротко
возразил Ромашов, - я ничего, ничего не знаю. Но вот, например,
североамериканская война или тоже вот освобождение Италии, а при Наполеоне
- гверильясы... и еще шуаны во время революции... Дрались же, когда
приходила надобность! Простые землепашцы, пастухи...
- То американцы... Эк вы приравняли... Это дело десятое. А по-моему,
если так думать, то уж лучше не служить. Да и вообще в нашем деле думать
не полагается. Только вопрос: куда же мы с вами денемся, если не будем
служить? Куда мы годимся, когда мы только и знаем - левой, правой, - а
больше ни бе, ни ме, ни кукуреку
|
