Книга только для ознакомления
. Милый Тальман: он вечно и всюду хватает рубли, даже
у подпрапорщиков. Хутынский?"
Ромашов задумался. Шальная, мальчишеская мысль мелькнула у него в
голове: пойти и попросить взаймы у полкового командира. "Воображаю!
Наверное, сначала оцепенеет от ужаса, потом задрожит от бешенства, а потом
выпалит, как из мортиры: "Что-о? Ма-ал-чать! На четверо суток на
гауптвахту!"
Подпоручик расхохотался. Нет, все равно, что-нибудь да придумается!
День, начавшийся так радостно, не может быть неудачным. Это неуловимо, это
непостижимо, но оно всегда безошибочно чувствуется где-то в глубине, за
сознанием.
"Капитан Дювернуа? Его солдаты смешно называют: Доверни-нога. А вот
тоже, говорят, был какой-то генерал Будберг фон Шауфус, - так его солдаты
окрестили: Будка за пехаузом. Нет, Дювернуа скуп и не любит меня - я это
знаю..."
Так перебрал он всех ротных командиров от первой роты до шестнадцатой и
даже до нестроевой, потом со вздохом перешел к младшим офицерам. Он еще не
терял уверенности в успехе, но уже начинал смутно беспокоиться, как вдруг
одно имя сверкнуло у него в голове: "Подполковник Рафальский!"
- Рафальский. А я-то ломал голову!.. Гайнан! Сюртук, перчатки, пальто -
живо!
Подполковник Рафальский, командир четвертого батальона, был старый
причудливый холостяк, которого в полку, шутя и, конечно, за глаза, звали
полковником Бремом
|
