Книга только для ознакомления
...
Тальман, уже достаточно пьяный, поднялся и закричал сипло, но
растроганно:
- Господа, я предлагаю выпить тост за здоровье нашего любимого, нашею
обожаемого монарха, за которого каждый из нас готов пролить свою кровь до
последней капли крови!
Последние слова он выдавил из себя неожиданно тонкой, свистящей
фистулой, потому что у него не хватило в груди воздуху. Его цыганские,
разбойничьи черные глаза с желтыми белками вдруг беспомощно и жалко
заморгали, и слезы полились по смуглым щекам.
- Гимн, гимн! - восторженно потребовала маленькая толстушка Андрусевич.
Все встали. Офицеры приложили руки к козырькам. Нестройные, но
воодушевленные звуки понеслись по роще, и всех громче, всех фальшивее, с
липом еще более тоскливым, чем обыкновенно, пел чувствительный
штабс-капитан Лещенко.
Вообще пили очень много, как и всегда, впрочем, пили в полку: в гостях
друг у друга, в собрании, на торжественных обедах и пикниках. Говорили уже
все сразу, и отдельных голосов нельзя было разобрать. Шурочка, выпившая
много белого вина, вся раскрасневшаяся, с глазами, которые от расширенных
зрачков стали совсем черными, с влажными красными губами, вдруг близко
склонилась к Ромашову.
- Я не люблю этих провинциальных пикников, в них есть что-то мелочное и
пошлое, - сказала она
|
