Книга только для ознакомления
. Вдруг послышался
сердитый, решительный голос Осадчего. Он был почти пьян, но это выражалось
у него только тем, что его красивое лицо страшно побледнело, а тяжелый
взгляд больших черных глаз стал еще сумрачнее.
- Ерунда! - воскликнул он резко. - Я утверждаю, что все это ерунда.
Война выродилась. Все выродилось на свете. Дети родятся идиотами, женщины
сделались кривобокими, у мужчин нервы. "Ах, кровь! Ах, я падаю в обморок!"
- передразнил он кого-то гнусавым тоном. - И все это оттого, что миновало
время настоящей, свирепой, беспощадной войны. Разве это война? За
пятнадцать верст в тебя - бах! - и ты возвращаешься домой героем. Боже
мой, какая, подумаешь, доблесть! Взяли тебя в плен. "Ах, миленький, ах,
голубчик, не хочешь ли покурить табачку? Или, может быть, чайку? Тепло ли
тебе, бедненький? Мягко ли?" У-у! - Осадчий грозно зарычал и наклонил вниз
голову, точно бык, готовый нанести удар. - В средние века дрались - это я
понимаю. Ночной штурм. Весь город в огне. "На три дня отдаю город солдатам
на разграбление!" Ворвались. Кровь и огонь. У бочек с вином выбиваются
донья. Кровь и вино на улицах. О, как были веселы эти пиры на развалинах!
Женщин - обнаженных, прекрасных, плачущих - тащили за волосы. Жалости не
было. Они были сладкой добычей храбрецов!..
- Однако вы не очень распространяйтесь, - заметила шутливо Софья
Павловна Тальман
|
