Книга только для ознакомления
. Да, да, да...
Они уже вышли на поляну. Стал виден весь костер и маленькие черные
фигуры людей вокруг него.
- Ромочка, теперь последнее, - сказала Александра Петровна торопливо,
но с печалью и тревогой в голосе. - Я не хотела портить вам вечер и не
говорила. Слушайте, вы не должны у нас больше бывать.
Он остановился изумленный, растерянный.
- Почему же? О Саша!..
- Идемте, идемте... Я не знаю, _кто_ это делает, но мужа осаждают
анонимными письмами. Он мне не показывал, а только вскользь говорил об
этом. Пишут какую-то грязную площадную гадость про меня и про вас. Словом,
прошу вас, не ходите к нам.
- Саша! - умоляюще простонал Ромашов, протягивая к ней руки.
- Ах, мне это самой больно, мой милый, мой дорогой, мой нежный! Но ото
необходимо. Итак, слушайте: я боюсь, что он сам будет говорить с вами об
этом... Умоляю вас, ради бога, будьте сдержанны. Обещайте мне это.
- Хорошо, - произнес печально Ромашов.
- Ну, вот и все. Прощайте, мой бедный. Бедняжка! Дайте вашу руку.
Сожмите крепко-крепко, так, чтобы мне стало больно. Вот так... Ой!..
Теперь прощайте. Прощай, радость моя!
Не доходя костра, они разошлись. Шурочка пошла прямо вверх, а Ромашов
снизу, обходом, вдоль реки. Винт еще не окончился, но их отсутствие было
замечено. По крайней мере Диц так нагло поглядел на подходящего к костру
Ромашова и так неестественно-скверно кашлянул, что Ромашову захотелось
запустить в него горящей головешкой
|
