Книга только для ознакомления
. Неужели он знал об анонимных
письмах? У Дювернуа - сонное лицо, а глаза - как большие мутные шары.
Дювернуа меня не любит. Да и Дорошенко тоже. Подпоручик, который только
расписывается в получении жалованья и никогда не получает его. Плохи ваши
дела, дорогой мой Юрий Алексеевич".
- Виноват, на минутку, - вдруг прервал его Осадчий. - Господин
подполковник, вы позволите мне предложить вопрос?
- Пожалуйста, - важно кивнул головой Мигунов.
- Скажите нам, подпоручик Ромашов, - начал Осадчий веско, с растяжкой,
- где вы изволили быть до того, как приехали в собрание в таком
невозможном виде?
Ромашов покраснел и почувствовал, как его лоб сразу покрылся частыми
каплями пота.
- Я был... я был... ну, в одном месте, - и он добавил почти шепотом, -
был в публичном доме.
- Ага, вы были в публичном доме? - нарочно громко, с жестокой четкостью
подхватил Осадчий. - И, вероятно, вы что-нибудь пили в этом учреждении?
- Д-да, пил, - отрывисто ответил Ромашов.
- Так-с. Больше вопросов не имею, - повернулся Осадчий к председателю.
- Прошу продолжать показание, - сказал Мигунов. - Итак, вы остановились
на том, что плеснули пивом в лицо поручику Николаеву... Дальше?
Ромашов несвязно, но искренно и подробно рассказал о вчерашней истории.
Он уже начал было угловато и стыдливо говорить о том раскаянии, которое он
испытывает за свое вчерашнее поведение, но его прервал капитан Петерсон
|
