Книга только для ознакомления
.
К шести часам он пришел в собрание и приказал вестовому доложить о себе
председателю суда. Его попросили подождать. Он сел в столовой у открытого
окна, взял газету и стал читать ее, не понимая слов, без всякого интереса,
механически пробегая глазами буквы. Трое офицеров, бывших в столовой,
поздоровались с ним сухо и заговорили между собой вполголоса, так, чтоб он
не слышал. Только один подпоручик Михин долго и крепко, с мокрыми глазами,
жал ему руку, но ничего не сказал, покраснел, торопливо и неловко оделся и
ушел.
Вскоре в столовую через буфет вышел Николаев. Он был бледен, веки его
глаз потемнели, левая щека все время судорожно дергалась, а над вей ниже
виска синело большое пухлое пятно. Ромашов ярко и мучительно вспомнил
вчерашнюю драку и, весь сгорбившись, сморщив лицо, чувствуя себя
расплюснутым невыносимой тяжестью этих позорных воспоминаний, спрятался за
газету и даже плотно зажмурил глаза.
Он слышал, как Николаев спросил в буфете рюмку коньяку и как он
прощался с кем-то. Потом почувствовал мимо себя шаги Николаева. Хлопнула
на блоке дверь. И вдруг через несколько секунд он услышал со двора за
своей спиной осторожный шепот:
- Не оглядывайтесь назад! Сидите спокойно. Слушайте.
Это говорил Николаев. Газета задрожала в руках Ромашова.
- Я, собственно, не имею права разговаривать с вами
|
