Книга только для ознакомления
. Вот он поравнялся с Ромашовым и приложил руку к
козырьку фуражки. Ромашов стоял, весь вытянувшись, с напряженными
мускулами ног, крепко, до боли, стиснув эфес опущенной вниз шашки.
Преданный, счастливый восторг вдруг холодком пробежал по наружным частям
его рук и ног, покрыв их жесткими пупырышками. И, глядя неотступно в лицо
корпусного командира, он подумал про себя, по своей наивной детской
привычке: "Глаза боевого генерала, с удовольствием остановились на
стройной, худощавой фигуре молодого подпоручика".
Корпусный командир объехал таким образом поочередно все роты,
здороваясь с каждой. Сзади него нестройной блестящей группой двигалась
свита: около пятнадцати штабных офицеров на прекрасных, выхоленных
лошадях. Ромашов и на них глядел теми же преданными глазами, но никто из
свиты не обернулся на подпоручика: все эти парады, встречи с музыкой, эти
волнения маленьких пехотных офицеров были для них привычным, давно
наскучившим делом. И Ромашов со смутной завистью и недоброжелательством
почувствовал, что эти высокомерные люди живут какой-то особой, красивой,
недосягаемой для него, высшей жизнью.
Кто-то издали подал музыке знак перестать играть. Командир корпуса
крупной рысью ехал от левого фланга к правому вдоль линии полка, и за ним
разнообразно волнующейся, пестрой, нарядной вереницей растянулась его
свита
|
