Книга только для ознакомления
.
- Прошу любить старую тетку, - говорила она, целуя Володю в
волосы, - хотя я вам и дальняя, но я считаю по дружеским
связям, а не по степеням родства, - прибавила она, относясь
преимущественно к бабушке; но бабушка продолжала быть
недовольной ею и отвечала:
- Э! моя милая, разве нынче считается такое родство?
- Этот у меня будет светский молодой человек, - сказал
папа, указывая на Володю, - а этот поэт, - прибавил он, в то
время как я, целуя маленькую, сухую ручку княгини, с
чрезвычайной ясностью воображал в этой руке розгу, под розгой
- скамейку, и т. д.
- Который? - спросила княгиня, удерживая меня за руку.
- А этот, маленький, с вихрами, - отвечал папа, весело
улыбаясь,
"Что ему сделали мои вихры... разве нет другого разговора?"
- подумал я и отошел в угол.
Я имел самые странные понятия о красоте - даже Карла
Иваныча считал первым красавцем в мире; но очень хорошо знал,
что я нехорош собою, и в этом нисколько не ошибался; поэтому
каждый намек на мою наружность больно оскорблял меня.
Я очень хорошо помню, как раз за обедом - мне было тогда
шесть лет - говорили о моей наружности, как maman старалась
найти что-нибудь хорошее в моем лице: говорила, что у меня
умные глаза, приятная улыбка, и наконец, уступая доводам отца
и очевидности, принуждена была сознаться, что я дурен; и
потом, когда я благодарил ее за обед, потрепала меня по щеке и
сказала:
- Ты это знай, Николенька, что за твое лицо тебя никто не
будет любить; поэтому ты должен стараться быть умным и добрым
мальчиком
|
