Книга только для ознакомления
...
Люди в толпе начали снимать шапки, сморкаться, кашлять и утирать слезы.
Потом кто-то крикнул сзади сиплым и неестественно веселым голосом:
- А теперь давай Сашкину! Любимую!
Музыканты переглянулись, кивнули друг другу, бурно ударили смычками, и
по улице понеслись игривые, скачущие звуки:
Прощай, моя Одесса,
Славный Карантин!
Нас завтра угоняют
На
остров Сахалин!
Я смотрел на толпу. Это были все бывшие завсегдатаи "Гамбринуса":
матросы, рыбаки, контрабандисты, кочегары, рабочие, биндюжники и грузчики -
крепкое, веселое забубенное одесское племя. Что с ними сталось теперь?
"Жизнь нас сильно погнула",- покорно соглашались престарелые морские люди.
"Да и то сказать жизнь никак не обдуришь. Жизнь надо выдюжить, скинуть с
горба в трюм, как пятипудовый тюк. Вот и скинули, а счастья пока что
маловато. Да и не дождешься его - не тот уже возраст. Вот и Саша лежит в
гробу, белый, сухой, как та обезьянка! А счастье пойдет молодым. Им, как
говорится, и штурвал в руки. Нехай живут вольно и по справедливости. Мы для
прихода той вольной жизни тоже немало старались".
Ловенгард осторожно взял меня за локоть и сказал:
- Я первый привел Александра Ивановича Куприна в "Гамбринус". Он сидел,
щурил монгольские глаза, пил водку и посмеивался. И вдруг через год вышел
этот рассказ. Я плакал над ним, молодой человек
|
