Книга только для ознакомления
. И в то же время сам
Ромашов с отвращением почувствовал у себя на лице какую-то бессмысленную,
тусклую улыбку.
- Пойдем покурим, Юрий Алексеевич, - сказал Веткин.
И, чмокнув языком и качнув головой, он прибавил с досадой:
- Эх, голубчик!..
У Ромашова затрясся подбородок, а в гортани стало горько и тесно. Едва
удерживаясь от рыданий, он ответил обрывающимся, задушенным голосом
обиженного ребенка:
- Нет уж... что уж тут... я не хочу...
Веткин отошел в сторону. "Вот возьму сейчас подойду и ударю Сливу по
щеке, - мелькнула у Ромашова ни с того ни с сего отчаянная мысль. - Или
подойду к корпусному и скажу: "Стыдно тебе, старому человеку, играть в
солдатики и мучить людей. Отпусти их отдохнуть. Из-за тебя две недели били
солдат".
Но вдруг ему вспомнились его недавние горделивые мечты о стройном
красавце подпоручике, о дамском восторге, об удовольствии в глазах боевого
генерала, - и ему стало так стыдно, что он мгновенно покраснел не только
лицом, но даже грудью и спиной.
"Ты смешной, презренный, гадкий человек! - крикнул он самому себе
мысленно. - Знайте же все, что я сегодня застрелюсь!"
Смотр кончался. Роты еще несколько раз продефилировали перед корпусным
командиром: сначала поротно шагом, потом бегом, затем сомкнутой колонной с
ружьями наперевес. Генерал как будто смягчился немного и несколько раз
похвалил солдат
|
