Книга только для ознакомления
.
На рыбачьих пловучих пристанях - рыбницах - свистели и хохотали вслед
"Гелиотропу" белозубые девушки в синих матросских робах. Щеки у них были
залеплены чешуей.
Белые облака и белые песчаные острова отражались в глянцевитой воде, и
временами их было невозможно отличить друг от друга.
Городишко Гурьев курился кизячным дымком, а на Эмбу я ехал через
безводную степь в только что пущенном моторном поезде.
В Доссоре на Эмбе сопели среди озер с ярко-розовой водой нефтяные насосы,
пахло рассолом. В окнах домов не было стекол. Их заменяли частые
металлические сетки. На них сидело снаружи столько гнуса, что в комнатах
было темно.
На Эмбе я ушел с головой в нефтяные дела, в разговоры о "соляных
куполах", разведке в пустыне, о нефти тяжелой и легкой, о знаменитой
нефтеносной лагуне Маракаибо в Венецуэле, куда ездили на практику эмбинские
инженеры.
При мне одного из инженеров укусила фаланга. Он через день умер.
Средняя Азия дышала зноем. Звезды по ночам светили сквозь пыль. Старые
казахи ходили по улицам в широких коротких шароварах из набивного ситца с
пестрым рисунком - по розовой ткани были разбросаны огромные черные пионы и
зеленые листья.
Но из каждой поездки я возвращался в Астрахань, в деревянный домик одного
из сотрудников астраханской газеты. Он затащил меня к себе, и я у него
прижился.
Домик стоял на берегу Варвациева канала, в маленьком саду, где горами
цвела настурция
|
