Книга только для ознакомления
. Настя вот уже четвертый год как не приезжает,
забыла, значит, мать, а дни у Катерины Ивановны считанные. Неровен час, так
и умрет она, не повидав дочери, не приласкав ее, не погладив ее русые волосы
"очаровательной красоты" (так говорила о них Катерина Ивановна).
Настя присылала Катерине Ивановне деньги, но и то бывало с перерывами.
Как Катерина Ивановна жила во время этих перерывов - никому не известно.
Однажды Катерина Ивановна попросила меня проводить ее в сад, - в нем она
не была с ранней весны, все не пускала слабость.
- Дорогой мой, - сказала Катерина Ивановна, - уж вы не взыщите с меня, со
старой. Хочется мне напоследок посмотреть сад. В нем я еще девушкой
зачитывалась Тургеневым. Да и кое-какие деревья я посадила сама.
Она одевалась очень долго. Надела старый теплый салопчик, теплый платок
и, крепко держась за мою руку, медленно спустилась с крылечка.
Уже вечерело. Сад облетел. Палые листья мешали идти. Они громко трещали и
шевелились под ногами. На зеленеющей заре зажглась звезда. Далеко над лесом
висел серп месяца.
Катерина Ивановна остановилась около обветренной липы, оперлась о нее
рукой и заплакала.
Я крепко держал ее, чтобы она не упала. Плакала она, как очень старые
люди, не стыдясь своих слез.
- Не дай вам бог, родной мой, - сказала она мне, - дожить до такой
одинокой старости! Не дай вам бог!
Я осторожно повел ее домой и подумал: как бы я был счастлив, если бы у
меня была такая мать!
Вечером Катерина Ивановна дала мне почитать связку желтых от старости
писем, оставшихся от отца
|
