Книга только для ознакомления
. Достаточно было кому-нибудь
из сотрудников сделать пустяковую ошибку, чтобы заслужить его вечное
презрение. Его боялся сам Иванов, не говоря о наборщиках. Когда в типографию
входил Благов, на них жалко было смотреть. Они теряли самообладание, как
гимназисты на выпускном экзамене.
Иванов принадлежал к тому типу журналистов, которые разыщут интересный
материал даже в сточной канаве или на заседании общества по страхованию
мелкого рогатого скота.
Он не только умел найти и украсить материал (в то время "материалом"
называли в газетах всякую интересную новость), но даже предвидел его. Он
знал, где его искать, и часто догадывался по известным только ему приметам о
том, что может вскоре произойти.
Точно так же он судил о возможных поступках людей по таким ничтожным
признакам, что на них никто, кроме Иванова, не обращал внимания. Он знал, от
каких мелочей зависят подчас людские побуждения и поступки. Он не боялся
настойчиво рыться в этих мелочах, как в корзинке с мусором. И часто находил
на дне этой корзины "алмаз или кинжал, заржавевший от крови", или, наконец,
"бесстрашное человеческое сердце". Так любил выражаться наш метранпаж,
старик Суходольский.
Экспансивный Суходольский кричал во весь голос Изо Лившицу и мне,
секретарю редакции, верстая в типографии газету:
- Что могло бы получиться из нашего Женьки Иванова? Не знаете? Бальзак,
чтоб вы так жили! Бальзак! Или Ломброзо!
Иванов подбирал для газеты сотрудников по своей системе
|
