Книга только для ознакомления
.
Однажды я пришел очень рано и застал в редакции Леву Крупника. Он сидел
на подоконнике и плакал, прижимая к глазам клетчатый платок. Пенсне висело
на черной тесемке на шее у Левы и качалось от его судорожного дыхания.
Я испугался и спросил, что случилось. Лева только отмахнулся от меня,
подчеркивая этим жестом всю неуместность моего вопроса и мою неделикатность.
Очевидно, горе его было так велико, что ему было не до расспросов.
Я налил в стакан воды и подал Леве. Он выпил его вместе со своими
слезами, снова махнул рукой и сказал:
- Лежит на столе... под простыней... Боже мой, боже мой!.. Вместе
учились... восемь лет сидели на одной парте... вместе босяковали на Малой
Арнаутской улице, и вот...
Он всхлипнул, высморкался и посмотрел на меня красными, припухшими
глазками, ожидая сочувствия.
- Кто же умер? - несмело спросил я.- Кто-нибудь из ваших родных?
- Зачем? Слава богу, у меня нету родных.
- Так кто же?
- Художник Костанди! - воскликнул Лева таким тоном, будто с моей
стороны было просто глупо задавать такие вопросы.- Глава южнорусской школы
художников,- добавил он уже более спокойно.- Мастер! Бриллиантовая рука! И
золотое сердце. Добрее его не было человека на свете.
Лева был безутешен. Мне стало его искренне жаль. Я не знал, как успокой
гь его. Внезапно у меня блеснула счастливая мысль, и я сказал:
- Возьмите себя в руки, сядьте и напишите некролог о Костанди
|
